О мерах по повышению качества обучения

Руководитель Рособрнадзора Л. Н. Глебова в интервью газете «Московский комсомолец» (15.09.09) рассказала о ближайших планах ее ведомства.

— Любовь Николаевна, вокруг только и разговоров, что о качестве образования. Почему эта тема вышла на первый план именно сейчас?

— Могу показаться банальной, но в связи с результатами ЕГЭ. Например, основные внешние заказчики системы образования, работодатели и родители вдруг с изумлением обнаружили: то, что на традиционных вступительных экзаменах в технические вузы всегда считалось «пятеркой», на самом деле таковой не является. Видно, на эти специальности идут наименее подготовленные выпускники школ, из-за чего вузам приходится корректировать программу и ликвидировать школьные пробелы — иначе первокурсники просто не освоят материал. В перспективе вытекает проблема качества технического образования — мы честно это признаем [1]. Решать ее лишь на уровне высшей школы нельзя. Начинать надо со школы, ведь физику, как доказали те же результаты ЕГЭ, там знают хуже любого другого предмета. Почему? Да потому, что, опять-таки по данным ЕГЭ, у нас и с преподавателями беда: в педагогические вузы идут еще менее востребованные студенты, причем слабый набор — на учителей физики. Все это серьезные причины для озабоченности качеством образования.

Или возьмем родителей. Все настойчивее звучат правильные требования к системе образования и к учителю — чему вы учите, если одиннадцатиклассник не может сдать единый госэкзамен! Потому что постепенно родители стали понимать: раздавая деньги направо и налево, они выкидывают их зря. Надо платить не за «хорошую итоговую оценку», а за качественные знания с перспективой востребованности на рынке труда. Ведь даже если удастся сначала купить результат ЕГЭ, затем итоги сессий и, наконец, диплом, работодателю такой некачественный специалист не нужен: время иное, да и кризис сыграл свою роль. Может, в итоге мы доживем до момента, когда все поймут, что давать взятки за поступление при зачислении по результатам ЕГЭ становится бессмысленно.

А распространенное прежде желание просто получить диплом стало проглядываться меньше. Это и есть новый подход.

— На какие меры в этой связи готовы пойти власти?

— С помощью ЕГЭ мы видим уровень преподавания любого предмета, ведь как он преподается — таков и результат. В августе все регионы обсудили результаты ЕГЭ, выявив, где какие предметы у них западают. Сразу подчеркну: вовсе не для того, чтобы устроить разнос — министр заранее сказал, что тем, кто показал слабые результаты, будем помогать, а не бездумно ругать их. Наша задача — посмотреть, какие районы обеспечить кадрами, методиками, где омолодить состав, а где заняться повышением квалификации учителей.

— А как насчет ожидаемого ужесточения правил аккредитации учебных заведений?

— Как мы и говорили, готовится приказ о новых видовых показателях деятельности, которые будут определять вид учебного заведения. Они станут более ясными. Стоит ли тут говорить об ужесточении, не знаю: скорее это приведение вида вуза в соответствие с законом, четко прописывающим, что университет является многопрофильным образовательным учреждением. Вузы, которые в свое время подсуетились и стали называться университетами, должны быть готовы, что не смогут этот статус подтвердить. Раньше за каждым вузом был закреплен куратор Рособрнадзора, который с ним постоянно работал. А сейчас кураторов не стало: чтобы таким образом не дать возможности установившимся связям реализоваться в нечестные решения, материалы на вузы попадают к разным людям. Поймите: изменение в аккредитационных процедурах и показателях — это не кампания. Мы ведем системную, последовательную работу и пойдем поэтапно, эволюционным путем. Сначала прошло ужесточение требований к сегодняшним правилам. Затем изменили существующую процедуру, чтобы уменьшить возможность коррупционных проявлений. И наконец, готовы поменять сами показатели.

— Вузы, которые в них не впишутся, прикроют?

— Мы полагаем, что они будут эволюционировать. Реорганизуются или сольются с каким-то сильным партнером. Точно останутся те, что явно на слуху, в том числе в своих регионах. А вот для многочисленных филиалов, в том числе и государственных вузов, наступили тяжелые времена. И не только из-за сокращения числа студентов[2], но и потому, что люди понимают: ЕГЭ дает возможность получить более качественное образование в других местах — там, где оно гарантировано. Псевдовузовской профанации приходит конец. Слабый абитуриент, выбирающий слабый вуз ради корочки, должен понимать, на что идет, и должен быть готов к последствиям.

— Как абитуриенту не попасть в обреченный вуз? На что обратить внимание?

— По данным опросов, почти 20% абитуриентов никогда не слышали о государственной аккредитации и не знают, аккредитован ли вуз, в который они подают документы, а 50% - слабо понимают, что это такое. Инфантилизм, одна из черт нынешнего выпускника. К сожалению, многие абитуриенты и студенты по-прежнему еще не научились сами отвечать за свои поступки, за свой выбор, за свою судьбу. Впрочем, большинство абитуриентов и сейчас отлично понимают разницу между филиалом с непонятным названием и добротным, стабильным, известным вузом.

Этим летом и осенью многие частные институты уже набрали меньше половины планируемого. Это неизбежно повлияет на экономическую рентабельность их деятельности и, как следствие, вполне вероятно может привести к ликвидации. Скорее всего, начнется слияние слабых вузов с сильными. А в государственном секторе наверняка потребуется пересмотр контрольных цифр приема на бюджетные места. Сегодня в погоне за выполнением показателей многие вузы набирают абы кого, не гнушаясь и прямым подлогом — записывают тех, кто и документов не подавал, а по итогам первой сессии якобы отчисляют.

— Контрольные цифры сократят? На сколько?

— Прогнозировать не возьмусь, но знаю, что Минобрнауки ведет большую работу по оценке эффективности образовательных учреждений в связке с обеспечением бюджетными средствами. По итогам наверняка будет предложен механизм формирования контрольных цифр. С моей точки зрения, они должны распределяться на конкурсной основе. Причем на равных для государственных и негосударственных вузов (не секрет, что многие из них учат лучше, чем иные госвузы). Конечно, в условиях кризиса государство должно расширять свое участие в финансировании возможностей выпускников продолжать свое обучение. Но принцип распределения бюджетных средств надо менять — они должны идти туда, где дают качественное образование. В любом случае, конкурсное распределение контрольных цифр приема позволит решить многие проблемы.

— Как будут выявлять победителей конкурса? По количеству студентов?

— По качеству образования! И ориентироваться, мне кажется, надо не на формальную цифирь, а на профессиональные параметры качества обучения по имеющимся в вузах специальностям. У кого они лучше, тот и победит. Свою роль наверняка сыграет и качество набора — в какой вуз пришел абитуриент с более высоким уровнем подготовки, с лучшими баллами. Параметров может быть много[3]. Но аналогом, мне кажется, может служить принцип отбора вузов, получивших право на дополнительные испытания.

— Что станет с вузами, которые лишатся бюджетных средств?

— Их судьбу будет решать учредитель. (Учредителями госвузов на федеральном уровне являются 34 органа исполнительной власти плюс региональные.) Кстати, процесс сокращения вовсю идет — только за этот год учредители закрыли многие филиалы.

— Почему?

— Посмотрели, по средствам ли им содержать такое количество образовательных учреждений и насколько их существование оправдано с точки зрения эффективности расходования бюджетных средств. Оказалось, что в сложившихся условиях филиалы стали экономически нерентабельными, превратились в обузу. Да и мы провели разъяснительную работу, дали понять, что аккредитацию по своим имеющимся параметрам они не проходят и лицензионных требований не выполняют. А потому не надо доводить ситуацию до скандала, ждать, когда мы «затопаем ногами».

— А куда должны деваться студенты? Достанутся нескольким вузам, победившим в конкурсе? Да у них и аудиторий не хватит, чтобы всех их взять.

— Конечно, нет. Студентов можно распределить рационально, в том числе и по регионам. Важно другое. Настоящего качества образования можно добиться только непрерывным многоступенчатым процессом. Ведь если вузу без разницы, кого набирать и как готовят в школе, если он даже не скрывает, что заинтересован в том, чтобы «переучивать» у себя абитуриентов, то какие уж тут стимулы. Мы считаем, что требования качества надо предъявлять не отдельным вузам, а всей образовательной системе.

— Каким образом?

— Через единство требований, преемственность стандартов, систему подготовки и единство кадров в школе и в вузе. Через доверие вузов к результатам школьного образования, наконец. А то результаты, которые дает школа, они оценивают крайне скептично, а спрашиваешь в регионах, сколько вузовских представителей было среди организаторов проведения ЕГЭ в школьных пунктах проведения экзаменов, оказывается, ни одного. Во время рабочей поездки в Воронеж этим летом мне пришлось дать прямое поручение: на будущий год на каждом школьном пункте приема экзаменов должны быть организаторы и от школы, и от вуза. Ректору должна быть прямая выгода от объективности ЕГЭ и от качества образования в школе!

— Как заставить его это понять?