Высшее образование: кого лучше формировать в вузах — профессионала или эффективного человека?

Сайт Д. Пилипишина www.dr-dion.narod.ru

Cегодня, когда говорят о качестве высшего образования, в первую очередь имеют в виду способность формировать у студентов профессиональную компетенцию. Безусловно, это одна из основных функций образования, востребованная в нормальном обществе. Но так ли востребована она у нас? Ведь в России, как правило, все идет своим, особым путем. И нередко наоборот, и не туда, куда движется цивилизованный мир. Поэтому может оказаться, что выпускнику вуза гораздо важнее обладать иными компетенциями, нежели профессиональной... В этом случае возникает вопрос: каковы они и можно ли их получить в современном российском вузе? Попробуем в этом разобраться.

О востребованности профессиональной компетенции

По опыту знаю, что некоторым такой подход может показаться надуманным. «Как это не нужна профессиональная компетенция? — спросят они. — О каких других идет речь?» Но если серьезно подойти к данному вопросу, мы увидим суть проблемы.

Востребованность профессиональной компетенции означает, что человек ею владеющий, гарантированно обеспечит себе высокий уровень жизни. Но разве это про нашу страну? Иногда, и не более того. Аргументы в пользу данного утверждения изобилуют. Для примера, остановимся на трех.

Аргумент первый — «особенности национальной культуры»

В данном случае имеются в виду те особенности нашего общества, вследствие которых оно больше похоже на общество азиатского, нежели западного типа. Вот, например, как характеризуют культуру столь нелюбимых нашими «патриотами» США: «Человек оценивается здесь по преимуществу на основе собственных поступков и достижений. Иными словами, статус в обществе определяется по действиям, а не по контексту. Уважение вызывается не возрастом, полом, происхождением, связями (блатом), а способностями и трудолюбием... Праздность... рассматривается большинством людей как нечто постыдное. Дворянские «корни» или принадлежность к семье сенатора (губернатора) не являются сколь-нибудь существенным подспорьем для карьеры» 1.

В России ситуация противоположная. Деньги, происхождение и связи определяют все остальное. Поэтому армия, заводы и др. — для одних, а престижные вузы и офисы крупных московских компаний — для других. Это иллюстрирует следующий аргумент. По специальным методикам было подсчитано соотношение роли личных достижений и контекста в формировании статуса. Шкала следующая: 100% - формирование статуса только за счет собственных достижений, 0% - только за счет контекста. Для России получилось значение в 23%, т. е. статус россиянина от его собственных достижений зависит меньше, чем на четверть!2. О чем тут еще говорить? Не потому ли у нас получаются «Жигули», а у американцев — «Кадиллак»?

Сказанное никоим образом не означает, что в этих 23% большая часть принадлежит профессиональной компетенции, на формирование которой нацелены вузы. Скорее меньшая часть. Это подтверждают следующие аргументы.

Аргумент второй — «где деньги лежат?»

Согласно статистическим данным, в цивилизованных странах суммарный объем денег, которые зарабатывает человек, непосредственно зависит от уровня его образования. Например, «в 1992 г. в США работник с дипломом колледжа мог заработать на протяжении всей своей карьеры на $600 000 больше, чем специалист, получивший лишь среднее образование. Обладатель докторской степени зарабатывал на $1 600 000 больше выпускника колледжа и на $2 200 000 больше обладателя среднего образования"3.

В нашей стране иначе: занимаясь подготовкой этой статьи, я посмотрел несколько наборов статистических данных о зарплатах в различных отраслях. Конкретные цифры отличаются в зависимости от выборки, но соотношение везде одинаковое: в культуре, науке, реальном производстве и др. зарплаты в несколько раз ниже, чем в коммерции: продажах, финансах и даже маркетинге. А еще лучше сидеть где-нибудь в головном офисе крупной компании или госкорпорации. В то же время, очевидно, что объем требований к профессиональной компетенции, а также интеллектуалоемкость, различаются в обратной пропорции. Думаю, если бы у нас существовали статистические данные, аналогичные американским, они бы тоже оказались зеркальными.

Иллюстрацией интеллектуалоемкости офисной работы служит такой пример. Одна весьма толковая девушка, окончившая пищевой институт, решила сменить работу и, уволившись из головного офиса компании, работавшей в сфере атомной энергетики, устроилась менеджером в компьютерную фирму. Поначалу ей было тяжело, однако испытательный срок она прошла досрочно: через два месяца (!) Директор отметил, что ее показатели работы полностью соответствуют показателям других сотрудников, работающих там уже по нескольку лет. Девушка гордится тем, что ей так быстро удалось освоить новую сферу деятельности. А я задумался вот о чем: не свидетельствует ли это о примитивности офисной работы в целом? Разве серьезное дело можно освоить за два месяца? За это время даже на сантехника выучиться не удастся, и токарь плотником не станет, не говоря уж о более сложных профессиях. А сменить «атомный» офис на «компьютерный» — пожалуйста, без проблем. Интересно, сильно ли помогло ей «пищевое» образование? А вот личные компетенции, без сомнения, помогли. В данном случае в качестве таковых выступили желание работать, добросовестность, внимательность, усердие, способность быстро усваивать новый материал. Без этого она вряд ли бы прижилась на новом месте.

Аргумент третий — «распределение профита»

Но проблема не только в том, что специальности с низкой интеллектуалоемкостью оплачиваются выше, чем с высокой. Есть в нашей стране и другая традиция — много денег не у того, кто хорошо работает, а у того, кто высоко сидит. Иными словами, оплата труда зависит не столько от профессиональной компетенции специалиста, сколько от его места в служебной иерархии, которое в большинстве случаев не компетенцией определяется. Не случайно ведь существует поговорка: «от трудов праведных не наживешь палат каменных».

Система распределения должностей в современной России больше похожа на среднеазиатскую или африканскую — должности распределяются среди своих (вспомните первый аргумент). В зависимости от структуры, на руководящие должности приходят либо ставленники клана, имеющего в настоящее время силу, либо ставленники владельца компании. Такие люди, в свою очередь, не любят и не поощряют профессионалов, т. к. последние не уважают пришлых дилетантов и нелояльны им, презирая в глубине души. Соответственно, формируется иная система продвижения кадров — не снизу вверх, благодаря профессиональной компетенции, а сверху вниз, благодаря близости к руководству — когда на руководящие должности сажаются приближенные.

Вообще, профессиональная компетенция имеет значение там, где важна индивидуальная ценность человека. Если же важна ценность групповая — принадлежность к определенному клану, то уже не столь существенно, что конкретный человек представляет собой как специалист, насколько он компетентен. Этот вопрос становится вторичным. Если что-то и имеет значение для карьеры, то это личные компетенции. А также другие личные качества, которые по своей природе с трудом подпадают под категорию «компетенции», но играют немалую роль: сильное (порой гипертрофированное) честолюбие, властолюбие, необремененность моральными нормами и т. д. Так что в системах азиатского типа содержательная сторона образования мало способствует карьере — достаточно посмотреть на российских чиновников: образование ли помогло им занять посты?

Естественно, что ценность профессиональной компетенции в таких условиях девальвируется. Впрочем, система может быть и иной. И карьера может определяться квалификацией, и оплата зависеть не столько от должности. Известно, что в США в некоторых компаниях практикуется подход, когда высококвалифицированный специалист может получать больше своего руководителя. Это не только отражает созидательные ценности, но и позволяет избежать дисбалансов: специалисту в таком случае выгоднее работать над повышением своего профессионального уровня, чем бороться за должности, где может оказаться важнее талант организатора, а не профессионала.

В России мне известен только один подобный пример. В одной из компаний, занимающейся продажами высокотехнологичного оборудования, успешные менеджеры по продажам получали больше, чем директор департамента, в котором они работали, поскольку по достижении определенного объема продаж им начислялся процент от сделки. До кризиса у отдельных продавцов зарплата превышала 10 тыс. долл. в месяц. Причем, что интересно, когда директор решил показать свою власть и «построить» продавцов, они пожаловались владельцу, и тот выгнал директора, справедливо полагая, что администратор представляет для компании гораздо меньшую ценность, чем продавец, способный эффективно работать на очень непростом рынке «В2В» (business to business). Правда, компания эта была не российской — представительство крупной западной корпорации в Москве.

Подведем промежуточный итог. Как мы увидели, роль профессиональной компетенции в формировании благосостояния не очень велика, поскольку благосостояние в России в большей степени зависит от связей и происхождения. (В интеллектуалоемких же сферах деятельности профессиональные компетенции специалиста ценятся, но оплачиваются невысоко.) Из этого, однако, не следует, что вообще ничего не нужно. Есть целый набор личных компетенций, обладание которыми позволяет серьезно повысить эффективность как в деловой, так и в частной жизни. Давайте их кратко опишем.

Роль личностных компетенций в карьерном росте

Чего не хватает сегодняшнему выпускнику